Литература о букинистах < Назад
Феликс Лурье, Юрий Шестаков. Обаяние «бумажной» книги. Санкт-Петербург, "Альфарет" 2013.
Авторы делятся с читателями свими мыслями о существовании бумажной книги в пору торжества электронных устройств. По их мнению бумажная книга, выгодно отличается от электронной тем, что находясь в домашней библиотеке, в неслучайном окружении других книг, составляющих единую, индивидуальную мозаику, проходит определенный отбор, получает рекомендацию к чтению, ограждает читателей от вредоносных случайностей. Домашняя библиотека может стать музеем владельца и его семьи. Чем раньше вы начнете собирать фамильную библиотеку, тем большую пользу и радость принесет она потомкам. Возможно, бумажная книга выигрывает от активного внедрения интернета в нашу жизнь тем, что при уменьшении тиражей и росте цен на бумажные издания повышается качество репертуаров издательств и качество текстов, улучшается полиграфия и эстетика. А все наносное, легковесное уходит в интернет.
Эта книга выделяется из общего списка сайта тем, что в ней немало сведений именно о ленинградской букинистической торговле в послевоенный период, включающий в себя 1940-60-е годы. Букинистических магазинов в послевоенном Ленинграде было немного. Три-четыре на Васильевском острове и Петроградской стороне. На Литейном - бывший магазин Клочкова (печально известный Степанторг), Академкнига и магазин ну углу улицы Жуковского, где главенствовал П.Ф. Пашнов. На Невском - букинистические отделы в доме книги и в "Лавке писателей" с не покидавшим ее ни на один день войны Г.М. Рахлиным (1907 - 1968), перемещавшийся по разным адресам магазин И.С. Наумова (сейчас - во дворе дома №3); магазин в самом начале Староневского, где торговал А.Е Козлов; развал близ Армянской церкви, затем у здания Городской думы, снабжавшийся книгами из магазина Л.С. Степанова; продавал с лотка книги круглый год старик В.И. Богунов; наконец магазин в отдалении от центра на Московском проспекте, где работал товароведом Б.Я. Майзель.
Ленинградская букинистическая торговля пережила три обильных притока книг, три экстремума. Первый - послереволюционный, когда в магазины хлынули фамильные библиотеки из дворцов и помещичьих домов эмигрировавших, уплотненных или арестованных дворян. И это была лишь часть книжных собраний, которой повезло уцелеть благодаря букинистической торговле. 27 декабря 1918 г. Наркомпросом была утверждена инструкция о порядке реквизиции частных библиотек. Суть ее заключалась в том, что все библиотеки, содержащие свыше 500 томов и принадлежащие гражданам, по своей профессии не нуждавшимся в книгах объявляются государственной собственностью и поступают в библиотеки Наркомпроса. Многое уничтожалось по пути на приемные пункты, многое скупали у владельцев или экспроприаторов хорошо осведомленные иностранные эмиссары. Западноевропейский книжный рынок бурлил от поступлений из России. Многие книги пошли "в перемол на бумагу". Самые большие потери понесли усадебные книжные собрания и библиотеки в провинциальных городах. Там уничтожались не только частные библиотеки, но и библиотеки учебных заведений, государственных учреждений. Наибольший урон был нанесен религиозной литературе. Вторым притоком был послевоенный - выморочное имущество умерших в блокаду владельцев. Третьим - в начале массового переселения в отдельные квартиры в 1960-е годы. С началом строительства "хрущевок" и появлением кооперативов у обитателей коммуналок появилась реальная надежда сделаться обладателями отдельных квартир. Желание избавиться от малопривлекательных мест общего пользования вынуждала делать выбор: лишиться книг и мебели или остаться в опостылевшей коммунальной квартире. Лишь редкие реликты истинной русской интеллигенции находили в себе силы не отказаться от книг в обмен на элементарный комфорт. Именно тогда, в 1960-е годы, остатки фамильных библиотек ушли в небытие.
С начала 1970-х годов у читающей части населения Советского Союза возникло повальное увлечение подписными изданиями, несколько позже, с 1980-х годов к нему добавилась "макулатурная лихорадка". Оба эти явления способствовали снижению интереса к антикварной литературе и букинистике. Зимой и летом, в жару и мороз люди сутками толпились возле магазинов, чтобы сделаться счастливыми обладателями чьего-нибудь собрания сочинений. А после обыватель нес великолепные книги в пункты по приему утиля и был безмерно счастлив, получив вожделенный талон на приобретение книг сомнительной ценности. В этот период настоящие библиофилы получили существенно большие возможности пополнить свои собрания действительно ценными изданиями. Книголюбы надоумили утильщиков отбирать для них "пожертвования" любителей макулатурной литературы и приносить в садик, расположенный за "Новым Пассажем" (Литейный пр., 57). Случалось, что в макулатуру сдавали дореволюционные собрания сочинений Александра Дюма, чтобы завладеть талоном на новых "Трех мушкетеров".
По наблюдениям авторов "Обаяния бумажной книги" настоящее время отмечается очередной вспышкой букинистической торговли, которая происходит благодаря интернету: новые "продвинутые" активно избавляются от бумажных книг.
