Литература о букинистах < Назад
В этом выпуске начинается публикация воспоминаний Михаила Пантелеевича Лепехина "Из ранних лет моего книгособирательства".
Михаил Пантелеевич, кажется, единственный из упомянутых на страницах данного сайта книголюбов и собирателей, кто пытается понять истоки своего книголюбия, обратившись к истории своих предков. Правда, единственым из его пращуров, о книголюбия которого известно доподлинно, оказался его прадед Иван Иванович Лепехин. Книги Иван Иванович подбирал целенаправленно, привозя из Страсбурга и выписывая нужные ему из-за границы если они отсутствовали в академической библиотеке. После описания встреч в раннем своем возрасте с рядом интересных людей, ставших впоследствии известными библиофилами, Михаил Пантелеевич плавно переходит к описанию своего обучения в школе. Именно там он столкнулся с первыми случаями библиоцида , а именно с кампаниями по сбору макулатуры, проводившимся не реже раза в четверть. "На моих глазах ушло в небытие уникальное издание. Мой одноклассник Витя Курч-Эк, предки котоего по женской линии известны в качестве литературных пролетариев аж с 1860-х гг., а мама работала корректором в Ленинградском отделении издательства "Искусство", для плана принес несколько экземпляров сброшюрованного непереплетенного альбома "Хрущев в искусстве" 1965 года... В конце 60-х в школьную макулатуру постоянно сдавали комплекты Большой энциклопедии, нового Брокгауза, первых изданий Большой и Малой советских энциклопедий... Во время очередной макулатурной кампании Александр Б. попросил меня помочь принести в школу "Большую энциклопедию": семья переезжала, неполный комплект в магазине принять отказались... Заканчивая повествование о школьной макулатуре, вспомню ещё один скорбный случай. Одноклассница обещала принести очень много, если ей дадут машину, мешки и людей. Администрация отнеслась с пониманием (между школами было соревнование, кто больше сдаст) и мы отправились на Зверинскую улицу, где быстро стали очищать от всего бумажного небольшую комнату, где по периметру стен стояли стеллажи, плотно набитые довоенными книгами и журналами; было множество папок и картотек - все это скидывалось в мешки. Литература была по топографии и гидрографии; множество карт и чертежей.. ... Комната эта ... принадлежала дальнему родственнику одноклассницы, ничего о нем не знавшей: ещё до войны его не стало. Учитывая герметичную закупоренность окон и двери, можно сказать, что en toutes lettres вдохнул атмосферу тридцатых ...
Имеются и описания мест торговли старой книгой, которые посещал в юности Михаил Пантелеевич. Правда, в этой части воспоминаний их указано сравнительно немного. Рассказывается, например, о магазине номер 26 на Большом проспекте Петроградской стороны. Несколько ранее говорится о магазине номер 51 Ленкниги ( Большой пр. ПС., 29а), специализацией которого были уцененные книги (возможно, в адресе или номере какая-то неточность: магазин Ленкниги с номером 51 был на улице Зенитчиков 5. Примечание М.К.). Впечатления от этого магазина у Михаила Пантелеевича сохранились вот какие: "Он был исключительно темный (вытянут вглубь чулком), книги были пыльные, всегда был единственным посетителем. У магазина была также выносная торговля - на Сыном рынке. В 1972 г. дом пошел на капремонт, остатки товара были по большей части списаны или перевезены на 1-й этаж "Подписных изданий"."
Продолжение воспоминаний "О моем книгособирательстве в 1970-е годы" напечатано в 21-м выпуске "Невского библиофила" в 2016 году.
